В настоящем учении, нет учения
СОН: ОСОБЫЕ АСПЕКТЫ
читать дальшеКогда сны не снятся.
Сновидение - это образное отражение бессознательного. Когда человек не помнит снов, причин может быть две:
- субъект болен и находится в состоянии сопротивления, то есть его логическое «Я» настолько ригидно, что не позволяет просочиться информации бессознательного;
- субъект находится в процессе самосозидания, поэтому отсутствие структурированных сновидений означает, что у него нет нарушений или неприятностей, о которых бессознательное могло бы сигнализировать.
Дневные события и сновидения Ночью сновидение регистрирует реальное положение вещей для субъекта. «Канва» дневных событий вплетается в сценарий сновидения и либо низводится, обесценивается, либо поэтизируется последним.
Нужно уделять внимание снам, ибо они дают критерий ежедневных событий; если человек в хорошей форме - сон каждую ночь подтверждает это своими образами, в противном случае сон сообщает, что субъект потерял самого себя, и с этого момента возобновляются стандартные обычные сновидения, основанные на типологии специфических стереотипов субъекта.
ОТКРЫТОЕ ВВЕДЕНИЕ В ФИГУРАЛЬНЫЙ «АБСУРД» КАК ОБРЕТЕНИЕ КРИТЕРИЯ РЕАЛЬНОСТИ ИЛИ ПУТЬ, ВЕДУЩИЙ К НЕМУ
Зачастую наше «Я» легкомысленно относится к месту и времени своего существования. Единственное, что так часто нас спасает, - это врожденная система саморегуляции. Действительно, представляя собой непрерывное движение, неповторимое и меняющееся каждое мгновение, мы, тем не менее, следуем в своем развитии сознательным установкам общества, логическим привычкам, параметрам, догмам, рассчитывая при этом на прекрасное здоровье и радость жизни.
Однако жизнь не приемлет застоя, это постоянное образующее и преобразующее себя движение, поэтому наше рациональное «Я» со своим знанием абсурдно, поскольку штампует реальность с помощью фиксированных шаблонов.
Когда нам удается проникнуть, некоторым образом заглянуть в этот центр базового саморегулирования всего человеческого существования, мы начинаем очень многое понимать. К сожалению, непросто установить связь с собственной основополагающей реальностью, и мы понимаем это, как только решаемся предпринять внутреннее исследование. «Внутреннее исследование» означает нахождение той базовой точки, от которой я создаю реальность и я «есть» реальность для самого себя и других. Моему «Я», моим мыслям и решениям предшествует момент, который определяет меня как реальность, как определенную модель: мужчину, женщину, данное место, данное событие. Этот момент определяет все другие аспекты.
Если мы нуждаемся в наиболее надежной и устойчивой опоре для противостояния сложностям, препятствиям и проблемам, возникающим за спиной нашего крошечного «Я», нашего ничтожно малого единства, - что может послужить нам ориентиром?
Если мы обращаемся за помощью вовне, то еще больше отдаляемся от своей точки опоры, неведомой нашему сознанию, но при этом являющейся жизнью; той точки, которая дарует существование, вызывая чувство гордости за свою жизнь и недовольство всем - предметами, личностями, выступающими против нас. Следовательно, бессознательное является не обиталищем извращений, заблуждений и диких инстинктов, а основой порядка, благодаря которому мы обретаем реальность. Эта. точка, делающая нас реальными, также является квантом разума, решимости, оперативности. Однако, чтобы наслаждаться этим неиссякаемым источником, нужно суметь его отыскать. Следует проявить максимум смирения, став, в определенном смысле, учеником этой опорной точки - более великой, чем любой учитель или философ.
Имагогика открывает нам доступ к нашей опорной точке.
Каждое мгновение, длящееся менее секунды, через наш мозг проходят тысячи единиц информации, однако, мы воспринимаем в лучшем случае лишь одно сообщение, а в течение нескольких секунд успеваем уловить еще какое-либо.
То, что мы называем бессознатель¬ным, кроме всего прочего, представляет собой глобальную совокупность этого непрерывного информационного потока, поступающего к нам из окружающей среды. Среда - это вся реальность, с которой мы взаимодействуем: то есть любой реальный предмет вводит в нас «информационные данные». Из этого потока информации мы улавливаем лишь одно-единственное сообщение, но даже оно в большинстве случаев соответствует предварительно заложенному в нас тематическому отбору. Зачастую мы целый день, даже месяц носимся с какой-нибудь навязчивой идеей, с некой единственной информацией, тогда как мимо нас проносится бесконечный поток ме¬таболической информации жизни. С детства нам задается определенная тема: улавливать данный тип лица, голоса, языка и т.д. Из десяти слов мы постигаем лишь то, на основе которого были созданы ранее.
Имагогика позволяет проникнуть в эту необъятную одновременность, каковой является наша жизнь. Но для этого необходимо отказаться от фиксированного рационального описания событий, привычных воспоминаний, поскольку они представляют собой «навязчивый шаблон», блокирующий все остальные информационные каналы нашей жизни. В данном случае я не призываю к отказу от разума или его недооценке, но полагаю, что его не следует считать исключительным, ограничивая тем самым пропускную способность нашего восприятия реальности. Разум - это всего лишь мера, один из критериев оценки. Речь идет о том, что необходимо провести полное эпохе (Эпохе - в феноменологическом опыте означает отбрасывание всех полученных мнений о предмете, необходимое для того, чтобы сделать доступной его сущность. Прим. пер.) разума, на миг абсолютно приостановив его деятельность, для постижения той реальности, доступ к которой преграждает нам разум, неспособный вместить ее в себя.
Итак, имагогика позволяет нам войти в мир целостности личности. Образы, открывающиеся человеку в процессе имагогики, представляют собой энергетические конфигурации, единицы реальности.
В процессе имагогики бессознательное не может блейфовать. Если у меня возникает определенный образ, пусть даже кажущийся нашему сознанию глупым или фальшивым, он в любом случае реален, поскольку бессознательное, если не прикасается (Прикасаться (иг. toccare — от лат. Tecumago — я есть действие в тебе, мы действуем вместе). Понятие, оп¬ределяющее непосредственность реальности. Подробнее см. А. Менегетти. Учебник по Онтопсихологии. — М.: Славянская ассоциация Онтопсихологии, 1997, с. 116.), то и не видит. Невозможно помыслить несуществующее: или нечто есть, или его абсолютно нет. Бессознательное движимо весомостью реальности. Вступая в общение и проявляясь в различных образах, — оно есть, то и повествует. Оно неспособно выдумать то, чего нет, поскольку не ведает надежды, предположений, идеологических измышлений, пустословия, культурной шизофрении.
При имагогике, как и в сновидении, образы возникают с помощью «стартеров», точек реальности. Я бы сказал, что образ – это оболочка, покрывающая часть реальности. Несмотря на то, что в рациональном изложении образ предстает как нечто «мне кажущееся», он остается таким же реальным, как удар кулаком в глаз, как ласковое прикосновение, как эмоция, вызывающая дрожь или экзальтацию.
В имагогике и в сновидении основные процессы бессознательного являются динамическими, энергетическими. Мы воспринимаем их подобно рациональным словам, выдумкам, то есть как нечто, возможно, нереальное благодаря проекции нашей логики. Мы считаем, что они подобны идеям, нашим логико-диалектическим построениям. Мы пытаемся приспособить бессознательный материал сновидений и имагогики к навязчивым требованиям рассудка. Поэтому, когда после онейрического анализа я говорю человеку, что у него вскоре образуется киста, это означает, что в организме идет программирование, предусматривающее возникновение кисты. Достаточно через некоторое время сделать необходимые анализы, и киста будет обнаружена.
Факт существования, он реален, даже не став ещё историческим с наших привычных позиций постижения реальности. Мы не можем понять наше бессознательное, упорствуя в своём рациональном заблуждении, даже когда оно раскрывается перед нами. Разум выносит суждение, «проецируя» пустые бессмысленные оценки на животрепещущую реальность: «Я» или механический комплекс постоянно управляют нами, дают нам искажённое видение реальности, вновь низводя нас до шизофренического её восприятия.
Заниматься имагогикой легко, поскольку опосредствование реальности происходит мгновенно.
читать дальшеКогда сны не снятся.
Сновидение - это образное отражение бессознательного. Когда человек не помнит снов, причин может быть две:
- субъект болен и находится в состоянии сопротивления, то есть его логическое «Я» настолько ригидно, что не позволяет просочиться информации бессознательного;
- субъект находится в процессе самосозидания, поэтому отсутствие структурированных сновидений означает, что у него нет нарушений или неприятностей, о которых бессознательное могло бы сигнализировать.
Дневные события и сновидения Ночью сновидение регистрирует реальное положение вещей для субъекта. «Канва» дневных событий вплетается в сценарий сновидения и либо низводится, обесценивается, либо поэтизируется последним.
Нужно уделять внимание снам, ибо они дают критерий ежедневных событий; если человек в хорошей форме - сон каждую ночь подтверждает это своими образами, в противном случае сон сообщает, что субъект потерял самого себя, и с этого момента возобновляются стандартные обычные сновидения, основанные на типологии специфических стереотипов субъекта.
ОТКРЫТОЕ ВВЕДЕНИЕ В ФИГУРАЛЬНЫЙ «АБСУРД» КАК ОБРЕТЕНИЕ КРИТЕРИЯ РЕАЛЬНОСТИ ИЛИ ПУТЬ, ВЕДУЩИЙ К НЕМУ
Зачастую наше «Я» легкомысленно относится к месту и времени своего существования. Единственное, что так часто нас спасает, - это врожденная система саморегуляции. Действительно, представляя собой непрерывное движение, неповторимое и меняющееся каждое мгновение, мы, тем не менее, следуем в своем развитии сознательным установкам общества, логическим привычкам, параметрам, догмам, рассчитывая при этом на прекрасное здоровье и радость жизни.
Однако жизнь не приемлет застоя, это постоянное образующее и преобразующее себя движение, поэтому наше рациональное «Я» со своим знанием абсурдно, поскольку штампует реальность с помощью фиксированных шаблонов.
Когда нам удается проникнуть, некоторым образом заглянуть в этот центр базового саморегулирования всего человеческого существования, мы начинаем очень многое понимать. К сожалению, непросто установить связь с собственной основополагающей реальностью, и мы понимаем это, как только решаемся предпринять внутреннее исследование. «Внутреннее исследование» означает нахождение той базовой точки, от которой я создаю реальность и я «есть» реальность для самого себя и других. Моему «Я», моим мыслям и решениям предшествует момент, который определяет меня как реальность, как определенную модель: мужчину, женщину, данное место, данное событие. Этот момент определяет все другие аспекты.
Если мы нуждаемся в наиболее надежной и устойчивой опоре для противостояния сложностям, препятствиям и проблемам, возникающим за спиной нашего крошечного «Я», нашего ничтожно малого единства, - что может послужить нам ориентиром?
Если мы обращаемся за помощью вовне, то еще больше отдаляемся от своей точки опоры, неведомой нашему сознанию, но при этом являющейся жизнью; той точки, которая дарует существование, вызывая чувство гордости за свою жизнь и недовольство всем - предметами, личностями, выступающими против нас. Следовательно, бессознательное является не обиталищем извращений, заблуждений и диких инстинктов, а основой порядка, благодаря которому мы обретаем реальность. Эта. точка, делающая нас реальными, также является квантом разума, решимости, оперативности. Однако, чтобы наслаждаться этим неиссякаемым источником, нужно суметь его отыскать. Следует проявить максимум смирения, став, в определенном смысле, учеником этой опорной точки - более великой, чем любой учитель или философ.
Имагогика открывает нам доступ к нашей опорной точке.
Каждое мгновение, длящееся менее секунды, через наш мозг проходят тысячи единиц информации, однако, мы воспринимаем в лучшем случае лишь одно сообщение, а в течение нескольких секунд успеваем уловить еще какое-либо.
То, что мы называем бессознатель¬ным, кроме всего прочего, представляет собой глобальную совокупность этого непрерывного информационного потока, поступающего к нам из окружающей среды. Среда - это вся реальность, с которой мы взаимодействуем: то есть любой реальный предмет вводит в нас «информационные данные». Из этого потока информации мы улавливаем лишь одно-единственное сообщение, но даже оно в большинстве случаев соответствует предварительно заложенному в нас тематическому отбору. Зачастую мы целый день, даже месяц носимся с какой-нибудь навязчивой идеей, с некой единственной информацией, тогда как мимо нас проносится бесконечный поток ме¬таболической информации жизни. С детства нам задается определенная тема: улавливать данный тип лица, голоса, языка и т.д. Из десяти слов мы постигаем лишь то, на основе которого были созданы ранее.
Имагогика позволяет проникнуть в эту необъятную одновременность, каковой является наша жизнь. Но для этого необходимо отказаться от фиксированного рационального описания событий, привычных воспоминаний, поскольку они представляют собой «навязчивый шаблон», блокирующий все остальные информационные каналы нашей жизни. В данном случае я не призываю к отказу от разума или его недооценке, но полагаю, что его не следует считать исключительным, ограничивая тем самым пропускную способность нашего восприятия реальности. Разум - это всего лишь мера, один из критериев оценки. Речь идет о том, что необходимо провести полное эпохе (Эпохе - в феноменологическом опыте означает отбрасывание всех полученных мнений о предмете, необходимое для того, чтобы сделать доступной его сущность. Прим. пер.) разума, на миг абсолютно приостановив его деятельность, для постижения той реальности, доступ к которой преграждает нам разум, неспособный вместить ее в себя.
Итак, имагогика позволяет нам войти в мир целостности личности. Образы, открывающиеся человеку в процессе имагогики, представляют собой энергетические конфигурации, единицы реальности.
В процессе имагогики бессознательное не может блейфовать. Если у меня возникает определенный образ, пусть даже кажущийся нашему сознанию глупым или фальшивым, он в любом случае реален, поскольку бессознательное, если не прикасается (Прикасаться (иг. toccare — от лат. Tecumago — я есть действие в тебе, мы действуем вместе). Понятие, оп¬ределяющее непосредственность реальности. Подробнее см. А. Менегетти. Учебник по Онтопсихологии. — М.: Славянская ассоциация Онтопсихологии, 1997, с. 116.), то и не видит. Невозможно помыслить несуществующее: или нечто есть, или его абсолютно нет. Бессознательное движимо весомостью реальности. Вступая в общение и проявляясь в различных образах, — оно есть, то и повествует. Оно неспособно выдумать то, чего нет, поскольку не ведает надежды, предположений, идеологических измышлений, пустословия, культурной шизофрении.
При имагогике, как и в сновидении, образы возникают с помощью «стартеров», точек реальности. Я бы сказал, что образ – это оболочка, покрывающая часть реальности. Несмотря на то, что в рациональном изложении образ предстает как нечто «мне кажущееся», он остается таким же реальным, как удар кулаком в глаз, как ласковое прикосновение, как эмоция, вызывающая дрожь или экзальтацию.
В имагогике и в сновидении основные процессы бессознательного являются динамическими, энергетическими. Мы воспринимаем их подобно рациональным словам, выдумкам, то есть как нечто, возможно, нереальное благодаря проекции нашей логики. Мы считаем, что они подобны идеям, нашим логико-диалектическим построениям. Мы пытаемся приспособить бессознательный материал сновидений и имагогики к навязчивым требованиям рассудка. Поэтому, когда после онейрического анализа я говорю человеку, что у него вскоре образуется киста, это означает, что в организме идет программирование, предусматривающее возникновение кисты. Достаточно через некоторое время сделать необходимые анализы, и киста будет обнаружена.
Факт существования, он реален, даже не став ещё историческим с наших привычных позиций постижения реальности. Мы не можем понять наше бессознательное, упорствуя в своём рациональном заблуждении, даже когда оно раскрывается перед нами. Разум выносит суждение, «проецируя» пустые бессмысленные оценки на животрепещущую реальность: «Я» или механический комплекс постоянно управляют нами, дают нам искажённое видение реальности, вновь низводя нас до шизофренического её восприятия.
Заниматься имагогикой легко, поскольку опосредствование реальности происходит мгновенно.